Кажется, за последние несколько дней я успела надоесть большинству своих друзей. Я постоянно рассказываю, «какие они классные!». Желтые, пушистые, теплые, с трогательными хвостиками и почти полным отсутствием ушек. А как они кричат, ворчат и сопят! Нет, определенно, после енотов это теперь мой любимый зверь! И почему-то кому ни скажи: «Байбак», - в ответ раздается: «А, это суслик такой». А они не суслики, они - сурки. Помните: «... и мой сурок со мною» или картину «Маленький савояр» - там у мальчика на плече вовсе не суслик сидит. Правда, и не байбачок. Потому как байбаки - сурки степные, кроме как у нас практически нигде не водятся. Да и у нас, оказывается, не слишком.
А в Америке у них есть целый свой День - 2 февраля. В этот день в городе Панксутони, штат Пенсильвания, при большом стечении народа будят «главного американского сурка» по имени Фил. Зачем? А чтобы узнать, долго ли еще зиме быть. По местному поверью в этот день сурок впервые вылезает из норы, чтобы проверить, далеко ли до весны. Если зверек «увидит свою тень», т. е. если день солнечный, - значит, еще далеко. А вот ежели погода пасмурная, - значит, и весна не задержится, будет теплой и ранней. И следует отметить, что будить сурка всем миром американцы в Панксутони начали еще в 1886 году. А сейчас пенсильванский День Сурка собирает тысячи туристов со всей Америки - и людям праздник, и штату польза, и суркам, думаю, что-то перепадает.
Вообще, что-что, а праздники перенимать мы мастаки. По осени чуть ли не в каждой школе звучали завывания, а изо всех щелей лезли вампиры с привидениями - это наша украинская молодежь, несмотря на протесты РПЦ, с восторгом отмечала идеологически чуждый, но стр-р-рашно веселый Хеллоуин. А сейчас оглянитесь кругом; куда ни глянь - сердечко - от глянцевых открыточек до невообразимых плюшево-кружевных монстриков. Грядет Святой Валентин. И отечественный Дед Мороз понемножку все больше начинает смахивать на западного Санта Клауса. Унифицируется, так сказать.
В сущности, может, это и неплохо, в конце концов, в былые времена праздниками мы были обделены, особенно такими, чтоб для души и без идеологии. Вот и в Харькове решили учредить наш местный День Сурка. Правда, несколько разошлись во мнениях: то ли приурочить его непосредственно к американскому, то ли все-таки чуть отступить. Первый раз провели 30 января. Честно говоря, не знаю, работает ли у нас ихняя пенсильванская примета, но можно утверждать, что наш сурок тени не увидел. Давайте подождем - может, и оправдается, и весна придет скоро. У харьковских специалистов по этому поводу единого мнения нет, да и американские прогнозы, говорят, сбываются только на 39%. Хотя дело не в предсказаниях. Дело в том, что в Гайдарах, на заметенной снегом полузаброшенной биостанции Харьковского университета вот уже больше 20-ти лет ведется уникальная работа по возвращению в украинские степи тех самых байбаков, которые считаются чуть ли не символами нашего края. И не стоит забывать, что еще совсем недавно количество этих самых символов в перепаханных и частично засаженных лесами степях исчислялось менее чем двумя сотнями. Практически никакой другой вид в таких условиях не выжил бы. А сурки - ничего, кажется, оклемались.
Практическое исчезновение степных сурков отмечалось еще в начале прошлого века. И это - притом, что объектом охоты сурки в Украине никогда особо не считались, да и к вредителям их не причисляли. Так что истории про стеллерову корову или тасманского волка к нашим героям неприменимы. Все было проще и прозаичнее. Сурков просто... не учли. Все дело в том, что живут они колониями, порой достаточно большими - до нескольких сот особей, а питаются почти исключительно травой. Биологи говорят, что только в последние годы сурки начали иногда наведываться на поля, и то большого урона не наносят. Ну, не нравятся им ни наши овощи, ни наша пшеница. Они не кролики, чтоб морковку воровать. И злаки, даже дикорастущие, они едят в основном весной, сразу после спячки, а так предпочитают травы и листья. Причем лучше им живется именно в степях, где и почва достаточно сухая, а значит, удобно рыть норы, и трава не такая густая и высокая, как на лугах, - и лапки не путаются, и обзор лучше. Только вот степей-то у нас почти и не осталось, что не распахали, то лесами засадили или под дачные участки пустили. Ни тебе норку вырыть, ни пропитание найти. И они начали вымирать. Остались только старые норы, сурчины, - будто памятник былым обитателям степей.
Надо сказать, что к человеку как таковому байбаки относятся вполне благожелательно. Если их не пытаться ловить или преследовать, подпустят на несколько шагов. Малыши - те вообще в руки даться могут. Вот только брать их не стоит - потом родители могут детеныша не принять, если он будет пахнуть чужими запахами. Впрочем, детеныши байбаков обычно находятся под присмотром всей колонии. В отличие от взрослых, у которых очень развит инстинкт охраны собственной территории, маленькие сурчата играют с «соседями», да и вообще частенько переходят из семьи в семью. Впрочем, понятие «семьи» у сурков - не совсем такое, как у нас с вами. Собственно, семьи - это несколько зверьков (от двух до 15), которые вместе зимуют. А что касается «спит, как сурок» - так это чистая правда. В спячку они залегают обычно не позднее середины октября - и спят до апреля. А готовиться-наедаться начинают еще в августе и умеют практически удваивать свой вес ко времени «отхода ко сну». Если честно, я им даже завидую. Представляете, как это здорово - проспать все эти холода, снега, распутицу вместе с «переходом на зимнее время»! Впрочем, у нас и норок таких нет - с длиной «коридоров» до 60-ти метров, с большим количеством выходов, «туалетами» и многочисленными «флигелями» - так называемыми летними и защитными норами. Зимуют же и выводят потомство в большой, зимовочной, норе. Ученые считают, что сейчас, когда условия обитания байбаков существенно ухудшились и они вынуждены жить в не самых удобных местах - по склонам балок и оврагов, где хуже обзор, количество защитных нор увеличилось. Сурок зверь умный и старается максимально себя обезопасить.
Вообще следует отметить, что сурков в мире любят, не только в Пенсильвании, в Европе тоже. Швейцарцы на берегах своего Женевского озера вообще «Сурочий рай» устроили - так называется национальный парк, где изучают и разводят альпийских сурков. Есть такие парки и во Франции, и в Италии. А в Украине с конца 70-х существует единственный сурочий питомник - на Северско-Донецкой биостанции в с. Гайдары. Организован питомник, или по-научному «стационар по изучению и разведению сурков в неволе», под руководством кандидата биологических наук, доцента Харьковского национального университета Виктора Токарского. Изучением сурков Виктор Арсентьевич занимается с 1977 года. Он утверждает, что папаша того Тимки, которого в этом году назначили «ответственным за весну», тоже Тимофей, но Васильевич, привязан к нему и членам его семьи совсем как собака. Вот только чужих не любит - стоит чужаку появиться возле домика питомника, Тимофей начинает прогонять незваного гостя, даже норовит тяпнуть за ногу. Сонного Тимофея мне удалось подержать - увесистый, доложу я вам, зверек, мне бы с ним поссориться вовсе не хотелось.
Стараниями харьковских биологов байбака, наверно, можно уже считать спасенным видом. На сегодня его численность превышает 100 тысяч. В основном байбаки живут в Харьковской и Луганской областях - в региональных парках «Печенежское поле» и «Великобурлукская степь» у нас и в «Стрельцовской степи» на Луганщине. Впрочем, на Харьковщине сурки обитают практически во всех районах, в последние годы даже выдаются лицензии на их отстрел. Хотя лично я совершенно не понимаю, как в ЭТО можно стрелять. Он ведь такой очеловеченный, он привык к людям. В.Токарский утверждает, что в последние годы байбаки все чаще селятся в непосредственной близости от людского жилья - на фермах, возле заброшенных домов и заводиков. Хотя, в отличие от многих «братьев наших меньших», сурки объедками с барского стола не питаются, но что-то их, наверно, привлекает. Может, они считают нас большими сурками?
В последнее время, правда, сельские жители почему-то стали считать байбаков вредителями. А это совершенно неверно! Посевов они не портят, комбикорм не воруют. Просто им больше негде жить - попробуйте найти в Харьковской области незаселенные места. Они не вредные, они даже полезные. В значительной степени именно благодаря байбакам сохраняются на Харьковщине уголки подлинной степи. Оказывается, байбачья роющая деятельность довольно существенно влияет на рельеф местности - образуются неглубокие балки и овраги. Их нельзя распахать, а значит, эта земля остается нетронутой, там растут такие травы, которые больше нигде не встречаются. А сурок эти самые травы и ест, и удобряет. И не нужно землю жалеть, давно известно, что на Харьковщине просто необходимо сокращать количество пахотных земель. Земля ведь и отдыхать должна, а сурки, даже все вместе, много не накопают.
Я сознательно не говорю о сурочьем жире. Просто мне не хочется применять к суркам известную формулу, что «это не только ценный мех». Вообще человечество как-то не привыкло относиться к окружающим живым существам бережно и уважительно. А ведь основатель зоопсихологии как науки, австрийский ученый, лауреат Нобелевской премии Конрад Лоренц совершенно обоснованно утверждает, что большинство млекопитающих, безусловно, отличаясь от нас в интеллектуальном отношении, способно испытывать совершенно такие же эмоции, как и мы с вами. А сурок - разумный и тонкий зверь. Когда семейство пасется, несколько «часовых» следят за тем, чтобы поблизости не было опасности. Взрослые сурки прекращают драки между малышами, разбрасывая тех в разные стороны. Они прекрасно знают всех «своих» и неизменно охраняют территорию от «чужих», особенно от бродячих сурков. Дело в том, что бродячие - чаще всего больные зверьки, а больных в колонии терпеть не будут. Ну, чем не модель человеческой общины в миниатюре? Хотя В.Токарский в своей монографии пишет, что социальное поведение сурка все еще недостаточно изучено.
Вообще, кажется, журналистскую затею с проведением Дня Сурка биологи воспринимают хоть и весело, но без особых надежд. У меня сложилось впечатление, что люди, работающие в Гайдарах, давно уже не верят ни в какие блага со стороны. Просто делают свою работу, порой в совершенно непригодных для этого условиях. Я еще помню уютную и зеленую биостанцию, с разбросанными по склонам разноцветными дощатыми домиками, где и студенты практику проходили, и сотрудникам университета можно было летом отдохнуть. Но оказывается, несколько лет назад вышла из строя столовая, и санитарные врачи запретили на биостанции жить. А денег все нет... Да и откуда им взяться «на сурков», ежели на людей не хватает?
Вот тут-то и мог бы помочь День Сурка, если бы за его проведение взялись заинтересованные в успехе, неравнодушные люди. Говорят, в пенсильванском Панксутони после выхода известного фильма про этот самый День приезжих на празднике было 35 тысяч, что впятеро превышает население всего округа Джефферсон. Разумеется, американцы такие мероприятия проводить умеют, собственно, поэтому у них и природоохранная деятельность на такой, для нас запредельной, высоте. Конечно, в Гайдары зимой никакой турист не поедет. Ну и не надо! Хорошо бы в будущем году День Сурка проводить просто на площади Свободы, ей-Богу, намного лучше любого луна-парка! Сурка ведь и привезти можно, даже не одного. Можно и ярмарку устроить, и народные гуляния, и фейерверк, да мало ли что еще. Пусть все знают, что никакой это не суслик, а исторический символ Слобожанщины - Marmota bobak - так он называется по-латыни.
И пусть он свистит летом в наших ярах и балках, потому что так обидно было бы навсегда утратить это желтое пушистое толстенькое чудо!