Внуки на Крещатике
Жена и подруга ее, Галина, договорились встретиться в киевском зоопарке. Галя - со своим внуком Лешей, мы со своим - Артемом. Ах, да, совсем забыл, и я при этом присутствовал. Мальчики, Артему - 9, Лешику (Алексею) - 8 лет, первую минуту молча сканировали друг друга боковым зрением. Первым прервал молчание Лешик:
- У тебя какой мобильник?
- Китайский, трампампам (я не запоминаю названия фирм). А у тебя?
- Нокиа, пампампамтра.
- А… А сколько в нем игр?
- Четыре.
- Тю, четыре. У меня восемь. Пошли на обезьян смотреть.
Они сорвались с места так быстро и неожиданно, что упавшие листья еще крутились в вихре, ими созданном. Знакомство состоялось. Тут уж и я сообразил, что не должен стоять на месте. Моя обязанность быть с ними рядом.
- Смотри, чтобы они не вспотели, - донесся до меня откуда-то сзади голос Ларисы.
Я несся, не разбирая дороги и стараясь не потерять в толпе синюю курточку Артема и клетчатую кепочку Лешика. Справа мелькнул обезьянник. Они уже осмотрели его, а, может, просто миновали. Мне не удалось даже бросить взгляд на зверей, мимо которых я несся. А они уже все осмотрели. Через пять минут мы, оббежав весь огромный зоопарк, опять стояли возле обеих бабушек. Галя и Лариса ели мороженное и говорили обе разом, прекрасно понимая друг дружку.
- Что уже сходили в обезьянник? - наивно спросила Галина. - Ну, пойдите, посмотрите на бегемотов.
Лариса щупала спину Артема - не вспотел ли?
- Галя, - сказал я, стараясь перевести дыхание и стереть пот со лба, - они осмотрели уже весь зоопарк, и, если не ошибаюсь, не по одному разу. Надо пойти куда-то, где они будут более привязаны к одному месту. Тёма! Артем, не суй руку в загородку к страусу.
Было поздно. Страус, выпучив глаза, тщетно пытался вырвать свой клюв из слабой детской ручонки.
- Отпусти страуса! - кричала подбегающая сотрудница зоопарка.
Но Артем уже сам резко отпустил птицу, так, что страус уселся на землю и ошалело крутил головой.
- Надо пойти в более безопасное место, - предложила Лариса. - Я думала, что этот страус откусит Артему руку.
- А я думал, что это Тёма страусу голову оторвет, - встрял я, но жена на меня посмотрела так, что я тут же прикусил язык.
По предложению Галины мы отправились на плавучий ресторан пообедать.
Там было мало посетителей, но много места: три палубы, трюм и множество трапов. И не получить мне больше ни одной зарплаты, если я не облазил все палубы, трюмы, трапы и закутки этого плавучего монстра, который когда то назывался "Атаман Сагайдачный" и перевозил за раз не одну сотню пассажиров по Днепру. Каждый раз, когда пацаны, а за ними и я, пробегали мимо мило беседующих дам, Лариса не забывала крикнуть:
- Ты веселиться веселись с мальчиками, но смотри, чтобы они не вспотели. Тут возле воды довольно сыро. - И, повернувшись к Галине, добавляла: - Ну совсем как пацан, а ведь мужику-то под шестьдесят уже.
- Хорошо, - хрипло, на бегу, отвечал я и стирал пот, градом катившийся со лба.
Пообедали мы без особых происшествий. Мальчишки, заправившись, получили дополнительный запас энергии. Если до обеда они летали как самолеты, то теперь - как ракеты. Мне же обед придал дополнительный заряд сонливости. Остановили такси и поехали на Крещатик. Это были самые блаженные 10 минут за день. Я немедленно заснул. И проснулся только тогда, когда жена стала толкать меня в спину, спрашивая: где остановиться?
Мы остановились на майдане Независимости. Оказалось, что жене и Галине срочно надо в какие-то подземные магазины.
- Мы с Галей спустимся на пару минут. А ты, раз уж тебе так хочется, можешь пообщаться с ребятами. Только смотри, чтобы они не вспотели. Не гоняй их слишком много. Ветерок прохладный.
Пожелав мне приятно провести время с мальчишками, они исчезли так быстро, что я и возразить не успел. Я повернулся к ребятам. А их и след уже простыл. Я стал озираться, держась за сердце. Вскоре увидел их скачущими в мелкой воде каскадного фонтана. Сандалики они, слава Богу, сняли и прыгали по колени в воде, поднимая тучи брызг.
Это еще куда ни шло! Я мог спокойно стоять рядом и наблюдать за ними. Но рано радовался. Не прошло и трех минут, как Лешик поскользнулся и упал на спину в мелкую воду. Я заскочил в фонтан. Теперь Лешик мог потеть сколько угодно, все равно в его одежде не осталось и сухой нитки. Артем продолжал прыгать и брызгаться.
Представив, что обе бабушки скажут что-то типа: "Нельзя с ним детей и на минуту оставить!", я потащил обоих за колону. Дуга из гранитных скамей фокусировала солнечный свет где-то за ней. Ветерок был прохладный, а здесь в затишке, согреваемые солнечными лучами, мы стали сушиться. Я снял с Лешки почти все, с себя рубашку и надел на него, чтобы не простыл. Артем более сухой, бегал и прыгал рядом, и уследить за ним не было никакой возможности. Лешкины рубашку, майку и штанишки я выкрутил и как мог, растянул у себя на спине, подставив ее солнцу. Представляю, как я классно выглядел! Толстый полуголый дядька, в самом центре Киева, сушит на себе детские рубашки. Несколько иностранцев направили на меня объективы своих фотоаппаратов. Они решили, что это какая-то украинская экзотика. Я же старался удержать мальчишку в рубашке до пят, который вырывается как стреноженный олень, чтобы побегать с дружком. Когда я устал его удерживать, я махнул рукой и отпустил догонять Артема. Так они и бегали вокруг колоны, наступая на полы моей рубашки, пока Лешкины вещи не высохли.
Когда Галя с Ларисой вышли из подземного перехода, Алексей был сух, не очень помят, заправлен и причесан. Наши дамы тут же высказали мне свое недоумение, почему это я в такую прекрасную погоду не позволял деткам порезвиться. Наверное, держал их все время рядом с собой, раз они ни капельки не вспотели. Хотя бы пустил их в фонтан ручки-ножки пополоскать!.. Я ничего не ответил, только вздохнул. А Лешик и Тёма взахлеб рассказали бабушкам, как они прыгали в фонтане, как Лешик упал в воду, и как все было прикольно. При этом обе дамы укоризненно поглядели на меня, как будто это я пытался утопить любимого Галиного внука.
Пошли мы по Крещатику. Детвора тут же увидела какие-то шарики, которым можно было придавать любую форму, мять в руках и смеяться над этими изменениями. Доигрались они с этими шарикам до того, что один из них разорвался у Артема в руках. И тут-то мы поняли, из чего они сделаны и почему так легко меняют форму. Шарики были набиты смесью муки и крахмала, которая очень ярко выглядела на черной голове араба, куда она почти вся и попала. Вырвавшись из шарика, что был в руках у Артема, порошок обсыпал с головы до ног трех арабских студентов, имевших несчастье проходить мимо. Молодцы парни - они свели все к шутке и поддержали смех толпы. Один даже погладил Артема по голове и успел увернуться, когда второй шарик разорвался в руках у Лешика. Теперь обсыпало престарелую соотечественницу. Она не стала поддерживать веселье и подняла такой крик, что я счел за благо быстренько покинуть место происшествия вместе с детьми.
Следующим номером нашей программы был человек-статуя. Некий чудик, решив, что это развлечет толпу, вымазался с головы до ног алюминиевой краской - серебрянкой, залез на ящик, тоже обсыпанный серебрянкой, и изображал из себя статую. Статуя медленно меняла положение. Сердобольные прохожие бросали в картонную коробку гривны и мелочь. Наши хлопцы тоже нашли себе развлечение. Они скакали и прыгали вокруг статуи, стараясь вывести чудика из равновесия. К его чести будь сказано, он не поддался на их провокации и мужественно все перенес. Зато, когда во время передышки, он слез со своего лже-постамента, Лешик тут же заскочил на него. Он стал двигаться так же медленно и напряженно, как человек-статуя, чем вызвал восторг и аплодисменты зрителей. Артем тоже попытался залезть на псевдопостамент, чтобы сорвать свою долю оваций, но вышедший из подворотни осеребренный мужик, убоявшись конкуренции, согнал их и сам залез наверх.
Несколько минут они шли спокойно, изыскивая предмет для новой каверзы. Артему долго думать не пришлось. Он стал тыкать прямыми и жесткими пальцами в мой живот, приговаривая:
- Печенье, печенье, печенье. - Тут то я и понял, как не сладко пришлось страусу, схваченному за клюв такой ладошкой. Лешику развлечение тоже понравилось, и он принялся тыкать в мой живот с другой стороны. Им это показалось смешным, и они заливались смехом. Я подвергнувшийся щекотке с двух сторон, тоже не мог удержаться от смеха, а за мной и Галина с Ларисой. В общем, дали мне хлопцы прикурить.
Потом мы поехали на вокзал, где мальчики раз двадцать прокатились на эскалаторе. Казалось, что они не устанут никогда, чего нельзя было сказать обо мне. Язык у меня был готов вывалиться, и, если бы навстречу попался сердобольный ковбой, он меня непременно пристрелил бы.
Мы посадили Галину и Лешика в электричку и долго махали им платками, пока поезд не скрылся за поворотом. Махал и я, держась одной рукой за какой-то столб, чтобы не упасть от усталости. А когда приехали домой, уже строил планы, как в следующий раз устроить встречу Артема и Лешика. Чего не сделаешь для любимого внука!?
