Священная игра Майя

...Столичный город Чич'ен-Ица не имел равных в мире ни по размерам, ни по красоте сооружений, окружавших со всех сторон площадку для игры в мяч. Сама площадка была выложена ровными каменными плитами; сверху ее покрывал слой извести. Она имела форму трех сложенных вместе прямоугольников: один из них, самый большой, был центром площадки, а два других, одинаковых по размерам, примыкали с обоих концов к центральному прямоугольнику, образуя фигуру, напоминавшую две буквы Т, сомкнутые у оснований. Общая длина площадки для игры в мяч составляла 147 метров.

По обе стороны центрального прямоугольника - строители сориентировали его почти строго с севера на юг - на высокой двухметровой панели возвышались массивные громады трибун - восточной и западной. Стены трибун подымались вверх от панели еще на 6 метров. Прибавьте к ним высоту самих панелей, и получится, что зрители наблюдали за игрой на поле с отвесной стены в 8, а то и в 8,5 метра! Это обеспечивало им безопасность: литой каучуковый мяч, которым сражались игроки, летел с такой силой, что мог убить зазевавшегося или не очень расторопного игрока, а тем более зрителя, не тренированного для подобных забав.

С севера и с юга площадку ограничивали каменные стены. В центре каждой из них прямо друг против друга стояли два небольших великолепных храма. Однако самым замечательным сооружением Чич'ен-Ица был храм Оселотов. Его построили прямо на восточной трибуне: храм и его пирамидальное основание являлись составной частью ее южной оконечности. Украшенный каменными барельефами и скульптурами, раскрашенный яркими, сочными красками, он господствовал над всеми остальными сооружениями. В храме находился каменный трон. Правитель Чич'ен-Ица наблюдал отсюда за состязанием. Именно здесь и должна была состояться игра в мяч - священный ритуал страны людей ица.

Уже с утра у трибун стали собираться местная знать и прибывшие со всех концов огромной страны правители важнейших городов подвластных столице-гегемону Чич'ен-Ица. Они оставляли у городских ворот свои носилки, рабов-прислужников и стражу и шли далее пешком в сопровождении свиты придворных. Не спеша подымались по крытым ступеням западной трибуны на широкую крышу-площадку и, подойдя к самому краю, глубоким поклоном приветствовали храм Оселотов, среди массивных колонн которого на циновке из шкур ягуара восседал правитель. Затем вновь прибывшие поворачивались вправо к Южному храму и высоко поднятой рукой приветствовали Верховного жреца.

Расположенный напротив Северный храм был построен в честь легендарного Кетсалькоатля, который привел сюда тольтеков-правителей. Его стены были покрыты барельефами тонкой работы. Они повествовали о правлении этого бородатого человека-полубога. Храм имел всего 10 метров в длину по фасаду и шесть в глубину, но его почитали, пожалуй, не меньше, чем пирамиду К'ук'улькана. Примечательно, что два человека, один из которых находился в Северном храме, а другой в Южном, могли совершенно спокойно беседовать друг с другом, ничуть не напрягая голоса, хотя их разделяло расстояние в 300 локтей! Более того, говорили, что никто другой, если он не стоял рядом с беседующими, не мог услышать их разговор. Трудно поверить, что древние строители заранее предусмотрели этот акустический эффект; скорее всего, случайно обнаружив его, они довели до совершенства этот своеобразный "каменный телефон".

У Южного храма, в белых плащах и высоких головных уборах из перьев цапли застыла длинная шеренга старших служителей храма К'ук'улькана. Их было не меньше пятидесяти; они стояли в один ряд. А на правой трибуне один за другим появлялись новые гости. Отсюда было лучше всего наблюдать за игрой: ее главной целью было забить тяжелый каучуковый мяч именно в кольцо, возвышавшееся над площадкой на целых двенадцать локтей.

Правитель подал жрецам знак начинать священную ритуальную игру в мяч. Заиграли трубы, забили барабаны, и на площадке появились игроки обоих отрядов. Они были одеты точно так, как скульптор изобразил игроков в мяч на великолепном барельефе, украшавшем панель восточной трибуны. Отлично натренированные, ловкие, безумно храбрые и решительные игроки-воины не боялись страшного удара литого каучукового мяча, способного убить здорового и сильного мужчину. Стеганые щитки, кожаные налокотники и наколенники не спасали от увечий. Игроки привыкли возвращаться после ритуальной игры в синяках и ссадинах. Но не это печалило их. Закон священной игры требовал смерти капитана побежденного отряда, и его обезглавливал... капитан отряда-победителя! Так их и изобразил скульптор на своем барельефе: капитан-победитель с отсеченной головой капитана побежденных.

Литой тяжелый мяч размером с человеческую голову, будто живой, метался по площадке. Игрокам разрешалось действовать только на своей половине поля, ни в коем случае не переступая линию, делившую площадку пополам. Два больших каменных кольца были вделаны в стены обеих трибун по этой же самой линии. Противники стремились забить мяч в кольцо-ворота, перебивая его на чужую сторону. Бить по мячу разрешалось только локтем либо коленом, а также резной битой. Бросать рукой или ударять ступней категорически запрещалось.

Побеждала команда, которой удавалось попасть в кольцо, однако это было невероятно трудно, ибо его диаметр был лишь на ничтожную малую величину больше диаметра мяча. Между тем каждый неудачный удар, заканчивавшийся столкновением мяча с кольцом, засчитывался как штрафное очко; кольцо имело вид свернувшегося Пернатого змея или головы священного гуа-камайя (попугая), прикосновение к которым считалось великим кощунством.

Красивые удары по мячу, высокие смелые прыжки, стремительный бег вызывали одобрительный гул и крики восторга у зрителей, стоявших по краям высоких трибун. Бывали случаи, когда, увлеченный ходом сражения на поле, кто-то из зрителей падал с высокой трибуны вниз. Падение могло оказаться смертельным.

Много часов длилась игра, и, когда уже усталые зрители и измученные игроки разуверились в чистой победе одной из команд, а жрецы начали было готовиться к ритуалу обращения к богам, чтобы те определили победителя, капитан игроков, богатые одеяния которого символизировали принадлежность к Пернатому змею, перехватил коленом сильно посланный противником мяч, ловко подбросил его локтем вверх и нанес тяжелый битой страшный удар. Каучуковый шар молнией влетел в узкое отверстие кольца, трепыхнулся в нем, задрожал, на мгновение застыл, будто решая, в какую сторону лучше упасть, и под дикий вопль зрителей и игроков перевалился на сторону противника.

Игра закончилась. На высокой стене, служившей платформой Южного храма, жрецы зажгли каучуковые мячи. Густой черный дым, медленно поднимавшийся к небу, известил о начале жестокого церемониала, завершавшего священную игру в мяч...

Эти события случились в двадцатилетие 8 Ахав (в перечислении с "короткого счета" майя соответствует 1185-1204 годам н.э.)