Разноцветная Индия
Но что же такое - индийский поезд на взгляд европейского пассажира?
ПОД СТУК КОЛЕС
На север страны мы ехали в плацкартном вагоне фирменного поезда-экспресса "Андхра Прадеш" - по названию штата. Путь в 1600 км от Хайдерабада до Дели он преодолевает за сутки. Совет будущим пассажирам - не ждите, что вам предложат постельное белье, чтобы выспаться с комфортом. Это ваши проблемы. Хотите - запаситесь надувной резиновой подушкой, это удобно и недорого (50 рупий). Зимой не забудьте прихватить из дома плед.Впрочем, спальные полки достаточно мягки, и бока не отлежишь. Далее - в плацкартных вагонах по три спальных места одно над другим, включая боковые. И расстояние по высоте - при опущенном среднем - невелико, сидеть невозможно. Поэтому с рассветом средняя полка поднимается, а пассажир усаживается на нижней. Если хочешь полежать днем, забирайся наверх. Но там можно только спать или смотреть на соседа - окошки слишком малы и низко расположены - даже со средней полки ничего не видно. Зато мощные вентиляторы или кондиционеры очень, а иногда даже слишком, оказывают на тебя свое охлаждающее действие. Вероятно, каждому пассажиру стран СНГ приходилось выстаивать очередь у дверей туалетов, или ворчать на проводников, закрывших их на время стоянки и забывших отпереть. Так вот, в индийских поездах этой проблемы нет. Несколько чистых кабинок на каждый вагон никогда не заперты на ключ, и лишь плакатик висит здесь - с убедительной просьбой: не пользоваться туалетом на станциях. Положительным фактором является и наличие умывальника в тамбуре - можно сполоснуть руки после посещения отхожего места и уже не прикасаться к ручкам двери. И умываться все же приятнее в отдельном уголке.
В поезде мы тоже нашли подтверждение добродушной безалаберности индийцев. Если ты никому особенно не мешаешь, то делай что хочешь. Иногда это очень приятно. Двери вагона можно открыть на полном ходу. Нравится тебе сидеть на ступеньках поезда, несущегося со скоростью 80 километров в час, так, что ветер свистит в ушах, и при этом болтать ногами, едва не задевая насыпь? Пожалуйста. Твоя же это жизнь. Ну, может, только посоветуют быть поосторожней. С другой же стороны, если весь вагон занят пассажирами, едущими до конца маршрута, они могут закрыть внешние двери, чтобы избавить себя от нежелательных попутчиков с темными намерениями или просто безбилетников, коих тоже достаточно.
И еще один интересный момент. На более или менее долгих стоянках в вагон заскакивали детишки лет 10-12, с вениками. Поначалу мы удивились девочке, подметавшей проход и спросившей, не убрать ли сор возле нас. Конечно, согласились. Но, спешно пробежавшись веником из веток до конца вагона, обратным путем она каждому протянула руку, давайте, мол, "мани". Кое-кто полез в кошелек, остальные пожали плечами. Но что-то она все же заработала.
С пропитанием во время движения поезда никаких проблем не было. Мало того, что постоянно сновали продавцы сладостей, воды, чая; служащие в бордовых униформах готовы были принять заказ на стандартный обед - вегетарианский или нет, или выполнить спецзаказ. Правда цена, оговоренная заранее, не включала чаевых, которые приходилось добавлять позже. Обед подавали в разовой посуде, на металлических подносах, укомплектованных по аэрофлотовскому принципу. Но вот то, что происходило во время сбора их служащими после употребления, не укладывалось в наших головах... Пластмассовые стаканчики, целлофан, фольга, остатки пищи - все это с самым невозмутимым видом стряхивалось в раскрытые окна! И, похоже, это было делом обыкновенным. А обратитесь к началу статьи - сколько пассажиров перевозится ежедневно!
После возвращения в Хайдерабад, в один из вечеров, во время беседы, мы осторожно - чтобы не обидеть - спросили нашего главного консультанта по "индийской" жизни Винея Тотавара, как же можно так засорять свою землю. А заметим, что мистер Виней был не только профессором русского и английского, но и членом Общества охраны и изучения птиц. Он с горечью признал неблагополучие страны в отношении охраны окружающей среды и пояснил, что испокон веков индийцы пользовались или металлической посудой, которая служит бесконечно долго (кстати, красивой и прекрасного качества), или разовой - из сухих банановых листьев (совершенно очаровательные такие мисочки и блюда дешево продаются стопами). И выработанная поколениями привычка оставлять для мытья только посуду из металла или керамики, а все остальное бросать неподалеку - в уверенности, что отходы подчистят козы или коровы - оказалась пока неискоренимой. А возможно, дело еще и в умении индийцев отгораживаться от всего малоприятного. Вот живописная картинка... На улице, рядом со строящимся домом, возле горы мусора, старички играют в шахматы. Чистый пятачок земли. На нем чистый коврик. Стоптанная обувь стоит рядом. Старички сидят, скрестив ноги, и вглядываются в фигуры. Им нет дела до шума и пыли вокруг. Словно окружены стеклянным колпаком. Смотришь на них и ощущаешь тишину и спокойствие их внутреннего мира.
О России иностранцы, случается, думают, что медведи там гуляют по улицам. Но те сидят в зоопарках или скрываются в тайге. Наше представление об Индии, навеянное сказками Киплинга, было неразрывно связано с джунглями. Но, проехав полстраны от Голконды до Раджастана, джунглей мы не увидели. Каменистое плато Деккана напоминает степи и пустыни Средней Азии. Где есть вода, по ходу движения поезда, виднеются небольшие хлопковые поля, рисовые чеки с белыми, неподвижными, словно фарфоровыми, цаплями. Кусты среди камней и песков, редкие купы деревьев. Но вдруг - несколько пальм. По гладкому стволу одной из них - при помощи особого поясного ремня - ловко взбирается сборщик кокосов. И еще - урожай в Индии собирают, в зависимости от наличия воды, по два-три раза в год, а потому поля, к примеру, пшеничные, одновременно разноцветные: одни темные, подготовленные к посеву, другие - изумрудно зеленые, третьи - колосящиеся золотом.
Можно бы написать солидную монографию о каждом из городов Индии, где мы побывали. Но на этой странице уместен лишь беглый обзор. Итак...
Поезд привез нас в Агру. Первым был визит в мавзолейный комплекс, являющийся визитной карточкой страны и "седьмым чудом света" - Тадж-Махал. Инкрустированное мраморное диво построил в XVI веке император-архитектор Шах-Джахан в память о самой любимой своей жене Мумтаз-Махал.
Красоту Тадж-Махала воспевали сотни поэтов и прозаиков, особенно отмечая игру света на его стенах: на восходе и закате дворец розовый, в сумерках - голубой, днем - кипельно белый... Хотя, может быть, не все знают, что существующий комплекс воплощает собой лишь половину замысла Шах-Джахана. Зеркальную, но черную копию дворца он собирался возвести на противоположном берегу Джамны - усыпальницу для себя. И были бы они соединены черно-белым ажурным мостом. Но планам императора не суждено было осуществиться. Его сын, фанатичный и жестокий Аурангзеб, поднял мятеж и заточил отца в форте до самой его смерти, так что Шах-Джахан последние годы жизни лишь из окна мог любоваться своим творением, ярко отражающимся в водах Джамны. Река всегда была милостива к Агре. Чего не скажешь о находящемся неподалеку Фатехпур Сикри, городе, возведенном императором Акбаром. Еще в XVII веке здесь обитало 500 тысяч жителей. Но своенравная Джамна изменила русло. Город остался без воды. А значит, и без людей. Сейчас он снова ожил - за счет туристов, приезжающих посмотреть форт и великолепный дворец мудрого императора Акбара, внука Бабура - основателя династии Великих Моголов.
В середине центральной площади дворцового комплекса возвышается постамент. Можно бы подумать, что на этом месте когда-то стояла статуя. Ан-нет! Здесь восседал на троне император, играя в шахматы. Фигурами же были наряженные люди, перебегающие по квадратам огромного размеченного гранитного поля. Очень интересна высокая колонна, созданная из цельного коричневатого камня, состоящая, тем не менее, словно бы из блоков с поперечными узорами и символами. Каждый пояс представляет какую-либо религию: ислам, христианство, индуизм, буддизм, зороастризм, джайнизм... А неподалеку - террасный храм. Здесь каждая терраса является, собственно, храмом той или иной религии. Акбар был уверен, что "Бог един", какое бы имя он ни носил, и полагал, что религии являются разными лишь в силу менталитета каждого народа. А потому - зачем спорить, кто более прав и чей Бог лучше? В 1593 году он издал указ о религиозной веротерпимости и позволил вернуться к индуизму всем индийцам, насильно обращенным в ислам. Более того, он попытался синтезировать все религии и создать единую, которая удовлетворила и объединила бы всех. Это было революционным начинанием, время которого еще не пришло. После смерти Акбара осталась лишь группа его последователей, превратившаяся в секту. А позже исчезла и она. Но в наши дни, скорее всего, в связи с быстротой путешествий и обмена информацией, происходит активное взаимодействие культур и, как грибы, вырастают религиозные направления, являющиеся синтетическими - берущие то или иное положение из каждой, "обогащенные" идеями на усмотрение их основателей.
Из Агры наше путешествие продолжалось на автобусе. Ехали мимо деревенек с затейливо выложенными пирамидами кизяка, выставленными на продажу мраморными или керамическими изделиями, мимо эвкалиптов, цветов мальвы, розовеющих на обочинах, зарослей касторки трехметровой высоты...
Вечерний Джайпур встретил нас удивительным зрелищем - центральные улицы были иллюминированы пологом из цветных лампочек, протянутым от одного ряда домов к другому. А пока добирались до гостиницы, путь нам трижды преграждали свадебные процессии с разряженными женихами, восседающими на сказочно убранных конях - на фоне быстро вращающихся огней, в сопровождении оркестра. Но лишь утром мы увидели настоящий цвет Джайпура, который называют "розовым городом". Собственно, он не столько розовый, сколько кирпично-красный, с нарядной белой отделкой. Среди уникальных зданий - Дворец ветров, за ажурность и фотогеничность часто попадающий на страницы журналов. Гид не захотел провести нас внутрь, объяснив, что даже слово "внутрь" здесь неуместно. Полуовальный кружевной фасад прикрывает лишь ярусы сидений, откуда высокопоставленные жители Джайпура смотрели через окошки на праздничные шествия. Зато городской дворец Махараджи Саваи Ман Сингха II мы осмотрели весьма тщательно, поскольку он стал национальным музеем. Здесь любовно сохранены реликвии, представляющие образ жизни царственной семьи: ткани, одежда, богатейшая коллекция индийского оружия, музыкальные инструмены, ковры... каждая обширная серия экспонатов - в отдельных дворцовых помещениях. Есть здесь даже муляж Махарани в натуральную величину, в окружении слуг. Если Джайпур запомнился нам тепло-розовым, то Аджмер - прохладно-зеленым. Не из-за деревьев, которых здесь немного на узких и чистых каменных улицах, повторяющих изгибы холмов предгорья. Белый и зеленый - цвета Аджмера - цвета ислама. Так окрашены чалмы его жителей, звезды и знамена Пророка, стены и оконные рамы. За очень короткое время пребывания здесь мы смогли посетить только один храм, но впечатление от него осталось поистине незабываемым.
В XII веке прибыл в Аджмер из Ирана Хаджа Салим Али Чисти - суннит, ставший позже суфием. Это, возможно, единственная мечеть в мире, куда не возбраняется заходить и женщинам, а все помещения усыпаны лепестками роз. У входа - ларьки и лоточки, где можно купить и цветы для возложения на усыпальницу Хаджи, и очень красиво расшитые чеплашки-тюбетейки, и четки, самоцветы (камни побольше - с афоризмами, прославляющими Аллаха)... Останки святого покоятся под серебристым шатром, укрытые тяжелым зеленым покрывалом с золотым узором. Служители, благословляя, касаются голов входящих ковыльными метелочками, продают шерстяные веревочки - для завязывания во исполнение сокровенных желаний. А вокруг - павильоны для молитв или, если хотите, для медитаций. Здесь в тишине, прикрыв глаза, вперемешку сидят мужчины и женщины - паломники из Индии и Китая, Гватемалы и Австралии... Возвратясь на родину, они долго будут вспоминать краски и ароматы благословенной страны.
НА УЛИЦАХ ХАЙДЕРАБАДА...
Хайдерабад, ныне главный город штата Андхра-Прадеш, когда-то был столицей богатейшего королевства Голконда, алмазы из шахт которой назывались собственными именами и высоко ценились царствующими домами всего мира. Сейчас же пятимиллионный город, названный Джавахарлалом Неру "Микрокосмом индийской культуры", устремлен в новое тысячелетие.
Здесь завершается строительство научно-промышленного комплекса "Киберабад", специализирующего, как видно из названия, на производстве компьютерной техники и программного обеспечения.
А "Рамоджи-фильм-сити" это целый киногород. Его устроители совместили "приятное с полезным". Чтобы не простаивали элементы киноиндустрии, их используют в качестве экспонатов. За 150 рупий можно походить по улицам "дикого Запада" и Англии прошлого века, обозреть уменьшенную копию Тадж-Махала, полюбоваться великолепными ландшафтными садами в версальском или дальневосточном стиле, познакомиться с культурой индейцев майя… В огромных ангарах "Рамоджи" есть колоритные деревни и даже бутафорские вокзал и аэропорт - чтобы не возить артистов в город для съемок. Хайдерабад, выросший на голом плато, вздыбленном каменистыми грядами, отличается некоей суровой красотой. Вот, например, Банджара-хилл - район коттеджей преуспевающих бизнесменов и чиновников. Одной стеной некоторых домов здесь служит скала. мимо валунов дорожка от входной двери спускается вниз, местами превращаясь в ступени, вырубленные в монолите. Но перед каждым фасадом маленький садик, пальмы, цветник, выращенные на привозной земле. Каждый из домов страны оригинален. Здесь нигде не встретишь привычных нам однообразных жилых коробок. Галереи опоясывают верхние этажи. выступы и навесы, широкие козырьки над окнами… И каждое здание выкрашено в две, а то и в три краски. Так что не скучно взору на улицах Индии.
Пешие прогулки по Хайдерабаду сопряжены с определенными трудностями. Первая - отсутствие тротуаров. Впрочем, нечто похожее имеется, но обычно это всего лишь метровая полоска асфальта возле ряда домов, на ладонь приподнятая над проезжей частью. Можно было бы идти по ней, но через каждый десяток метров из ее середины растет дерево или раскидистый куст цветущего боугенвилла, заботливо огороженный высокой металлической решеткой с надписью "Сохрани дерево - спасешь жизнь". И через несколько шагов все равно приходится спускаться на полотно дороги. А движение - левостороннее. И оглядываешься по привычке не в ту сторону, откуда могут появиться автомобили. Хорошо еще, что скорость их невелика. Муниципальный общественный транспорт представлен только зелеными громоздкими и громыхающими автобусами, иногда двухэтажными - на английский манер.
Одной из первых же живописных уличных картинок была такая: в час пик на поручнях и ступеньках автобуса у задней двери висела гроздь мужчин. Кто-то стоял лишь одной ногой на бампере, цепляясь руками непонятно за что. И никто не свистел автобусу вслед. Вообще-то при напряженном движении практически без светофоров - "в свободном режиме" - дорожно-транспортные происшествия чрезвычайно редки. Обилие мотоциклов и авторикш, желтые фургончики которых (на троих пассажиров) снуют по всем магистралям и переулкам. Полицейские Хайдерабада совсем не суровы. На шоссе, ведущем к аэропорту, расположен пост ГАИ. И надпись на нем весьма символична: "Разрешите вам помочь!" Полицейские здесь - не грозные стражи порядка, а доброжелательные люди, готовые всегда прийти на помощь - урегулировать мелкий конфликт, показать дорогу, выступить в качестве переводчика, если водитель не владеет английским и не знает, куда вас доставить. Еще одна из уличных сценок: шутник-рикша едет прямо на стоящего на перекрестке полицейского, ожидая, что тот уступит путь. Человек в форме отпрыгивает в последнюю секунду и грозит кулаком вслед хохочущему нахалу. Но даже иностранцу можно что-то объяснить, а как быть с животными? Коровы определенно ощущают свою царственную неприкосновенность. Мы были свидетелями, как посередине магистрали шествовала одна из них - сама по себе, спокойно, независимо, не обращая внимания на снующие рядом железяки. На улицах предостаточно также волов и буйволов - горбатых или привычных глазу, с полукружьми рогов или гордо закинутыми за спину острыми пиками, любовно раскрашенными их владельцами. В кучах мусора роются куры и козы. Собаки, в основном, как и люди - вегетарианцы, а потому не злые, сосуществуют с остальной живностью бесконфликтно. А если к перечисленному добавить наличие у стен улиц специальных, хотя и совершенно открытых мест, где сильная половина человечества могла бы справить малую нужду, становится понятным, почему иностранные граждане, выходя за ворота, сразу машут рукой, привлекая внимание ближайшего рикши.
Но, надо сказать, описанное вовсе не умаляет очарование города с его красочными базарами, где продаются дивной красоты стеклянные браслеты, и грандиозными храмами.
Между 19 часами и полуночью на улице Баширбагх (Хайдерабад) можно застать святого человека, которого называют попросту "Баба". У него немало почитателей и последователей. Впрочем, даже люди, не верящие факирам, подходят к нему за советом или - чтобы узнать будущее, которое он "читает на лице" вопрошающего.
Хайдерабадцы гордятся своими достопримечательностями, среди которых, к примеру, Османский университет. В год его открытия (1928) здесь училось всего 225 студентов. Сейчас их - несколько десятков тысяч. Причем, под крылом нынешнего университета более десятка вузов и колледжей. Они выпускают инженеров по навигационным приборам, специалистов в области юриспруденции и бизнес-менеджмента, музыкантов и филологов, дизайнеров и искусствоведов… Есть даже "Колледж матерей девочек". Дорога, включающая три автобусных остановки, проходит мимо мужского и женского кампусов, обширнейшей библиотеки, административных и учебных зданий, окруженных цветниками и фонтанами.
Обращает на себя внимание обилие в городе образовательных центров - от школ и всевозможных курсов до Государственного университета штата, который размещается в новом районе Хайтексити, неподалеку от здания Кибер-тауэра. Хайдерабад устремлен в новое тысячелетие. Скоро здесь будет завершено строительство "города в городе" - Киберабада, специализирующегося, как видно из названия, на производстве компьютерной техники и программного обеспечения.
В "джентльменский набор" достопримечательностей города входит "Океан-парк" и "Рамоджи-фильм-сити". Первый представлен стандартным набором: несколько бассейнов с водными горками, виражами и искусственными волнами. Вряд ли следовало бы его вообще упоминать, если бы не некоторая особенность одежды его посетителей. Вернее, посетительниц. Потому что, если мужчинам дозволяется купаться в шортах (но не в плавках), то женщины одеты с ног до головы - черные трикотажные брючки, длинные блузоны с рукавами до запястий. Впрочем, это и не так уж плохо - меньше возможности обгореть.
А "Рамоджи-фильм-сити" - это кино-город, находящийся в нескольких километрах от Хайдерабада и окруженный высоченными стенами. Его устроители совместили "приятное с полезным". Чтобы не простаивали зря элементы киноиндустрии, их используют в качестве экспонатов. За 150 рупий можно походить по улицам "дикого Запада" и Англии прошлого века, обозреть уменьшенную копию Тадж-Махала, полюбоваться великолепными ландшафтными садами в версальском или дальневосточном стиле; вполне заблудиться в зеленом лабиринте "Затерянного мира" - из живой изгороди в полтора человеческих роста и познакомиться с культурой индейцев майя… Всего и не перечесть. Здесь есть макеты деревень в огромных ангарах-павильонах и даже бутафорские вокзал и аэропорт Хайдерабада - чтобы не возить актеров в город на съемки.
…И В ХРАМАХ
Современные здания Хайдерабада по виду интернациональны. Но те, которым более полувека, строились, в основном , в стиле мусульманской архитектуры. Купола, башенки в форме минаретов придают им праздничный облик. Иные представляют собой свободное смещание стилей - древнеиндийского, сарацинского, колониально-европейского…
бог Ганеша
Есть много храмов, включая и христианские. Каждый же "микрорайон" имеет свою кумирню - хотя бы павильон, где (в нишах или на постаментах) размещены изваяния любимых народом Ханумана, Ганеши и Национального святого Ширди Саи-Бабы (не путать с Сатья Саи-Бабой, обитающим в Путтапарти!). Перед ними воскуряют благовонные палочки и свечи, их смазывают маслом и красно-желтой сандаловой пастой, украшают живыми цветами. Здесь всегда рады гостям и, если вы понимаете язык телугу или хинди, вам с удовольствием расскажут про каждого из богов или святых.
Грандиозные храмы возводились не только в прошлом.В одну из первых экскурсий по городу мы посетили Бирла Мандир, индуистский храмовый комплекс, посвященный Лорду Венкатешваре, на вершине скалы Калапахал в центре города. Это беломраморный храм необычайной красоты, обильно украшенный лучшими мастерами - камнерезами и скульпторами. Вереницы людей поднимаются босиком по мраморным ступеням от основания скалы к верхним террасам. И с каждым шагом открывается все более величественный вид на город - со сверкающими в солнечных лучах куполами главного госпиталя, дворца Салар Джуна, белокаменного Высшего суда. И только позже мы узнали, что храм построен совсем недавно - в середине семидесятых годов - по желанию и на деньги самого богатого человека Индии - мультимиллиардера К.К.Бирлы, с промышленной империей которого может состязаться лишь еще один монополист - Тата. Заметим, что до этого Бирла строил храмы в Дели и Калькутте. А в Хайдерабаде, недалеко от Мандира, он оплатил еще и строительство планетария, тоже носящего его имя, и - в разных городах - памятники выдающимся индийцам…
Индия - страна, насыщенная духовностью. И здесь бережно хранят все свидетельства жизни духовных учителей. Один из наиболее почитаемых народом - Шри Рамакришна (1836-1886). Ромен Роллан написал о нем довольно достоверную книгу. Ученики Рамакришны, любимым из которых был Вивекананда, и приверженцы составили особую школу, или направление йоги. Так, в один из последних дней моего пребывания в Индии, накануне праздника, посвященного богу Раме, меня пригласили побывать в храме Рамакришны. Как оказалось, он построен в едином комплексе с Университетом языков и библиотек имени Вивекананды. Без напоминаний оставляем обувь в ячейках шкафа в вестибюле и босиком поднимаемся в собственно храм, расположенный на втором этаже. Просторный зал с ворсистыми рыжими паласами. Справа от прохода сидят на них, скрестив ноги, женщины. Слева - мужчины. Возле двери - две длинные скамьи - для европейцев или больных. На стенах - целая галерея - большие фотоснимки гуру и его последователей. Впрочем, я разглядела это позднее. Поначалу же внимание было обращено только вперед. Там, как бы в отдельной комнате-алтаре, на небольшом возвышении восседал в позе лотоса словно живой Рамакришна. Трудно сказать, из какого материала была создана эта скульптура в натуральную величину. Но темная кожа гуру слегка лоснилась в отблесках свечей, на чреслах - белое полотняное дхоти. На груди - гирлянда белых живых цветов. В сложенных ладонях - еще один - красный. И у ног его - тоже искусно составленные букеты.
Службу проводил монах в белом одеянии. Под звуки органолы и табла, под пение солистов, в некоторых случаях поддерживаемое хором всех присутствующих, он что-то произносил на хинди, зажигал и тушил свечу, делал сложные жесты, малопонятные для непосвященных. Как мне сказали позже, песни это были о весне, о любви и о мире. Действо продолжалось более часа. Сомневаюсь, что сам Рамакришна, всю жизнь отдавший духовным поискам и самосовершенствованию, человек безграничной скромности, был бы рад такому культу и обрядовости, связанной с его личностью. Но и почитателей понять можно - хоть в такой форме соприкоснуться с духом одного из великих Просветленных, отдать дань преклонения перед ним. После службы нас пригласили заглянуть в музей Рамакришны. Здесь любовно собраны и представлены на стендах, установленных в виде лабиринта, многочисленные фотографии его самого, мест, где ему довелось жить, его супруги - Шри Сарада Дэви (1853-1920), во всем помогавше Рамакришне и продолжившей его дело, сподвижников… Но и это не все. Во дворе института есть магазин - там большой выбор книг, рассказывающих не только о Рамакришне и школе Ананды, но и излагающих суть учения Зороастра и Иисуса, разных направлений йоги, репродукции фотоснимков и картин, календари… Надо заметить, что в домах всех индийцев, у которых мне пришлось побывать, висели на стенах или были помещены в специальные ниши с благовонными палочками и цветами портреты святых, или духовных наставников, будь то ушедший из этого мира Шри Ауробиндо, или и поныне здравствующий Сатья Саи-Баба. Даже на лобовом стекле посольского автомобиля, перевозившего нас из аэропорта Дели в отель, было начертано имя Сат-гуру (Святого учителя) Джаи Бабы Рам Дасса Джи с неизменными символами "Ом-Аум-Аминь".
Замечу, что индийцы с огромным уважением относятся ко всем созданиям божьим. Это касается не только последователей религии джайнов, которые закрывают марлей нос и рот даже во время сна, чтобы ненароком не вдохнуть какую-нибудь мошку, которая от этого погибнет, и ходят, внимательно глядя под ноги, чтобы не наступить на муравья или жучка. Просто немыслимо, чтобы какой-нибудь ребенок здесь - из любопытства - отрывал ножки кузнечику или кидал камнями вслед собаке. И это при том, что и к собакам, и к кошкам отношение более чем прохладное. Породистых мы почти не встречали, а отнюдь не упитанные дворняжки живут большей частью сами по себе, собираясь в незлобивые стайки. Вечерами же на очень тихую охоту выбираются гекконы. Они занимают свои любимые места - где-нибудь в тени, но рядом с ярко освещенным пятном, куда устремляется мошкара, и застывают там - похожие на светлые нефритовые изваяния. Для меня такой геккончик, с наступлением сумерек появлявшийся на стекле окна нашей комнаты, остался символом Индии - грациозный, спокойный, на первый взгляд - дремлющий, но все же полный жизни, готовый к молниеносным движениям.
И покидая эту прекрасную страну, я произношу слова прощания обычные для индийцев: "Я ухожу, чтобы вернуться".
