Суждения и беседы.
Из книги «Мэн-Цзы»

Некто Сюй Син, проповедующий учение Божественного Земледельца, прибыл в Тэн из Чу. Вступив на порог дворца, он сказал царю Вэнь-гуну;
- Пришедший издалека наслышан о гуманном правлении государя. Хотелось бы получить землю для поселения и стать вашим подданным.
Вэнь-гун указал ему место.
Последователей Сюй Сина было несколько десятков; все они были одеты в сермяги, а дабы снискать себе пропитание, плели туфли и вязали циновки.
Ученик конфуцианца Чэнь Ляна Чэнь Сян и его младший брат Цзай взвалили на плечи свои сохи и пришли в Тэн из Сун и сказали:
- Мы наслышаны о совершенно-мудром правлении государя. Вы совершенно-мудрый человек, и мы хотим быть вашими подданными!
Чэнь Сян встретился с Сюй Сином и испытал великую радость. Он отринул то, чему учил сам, и стал учиться у Сюй Сина.
Чэнь Сян встретился и с Мэн-цзы и передал ему речи Сюй Сина:
- Тэнский государь поистине мудрый правитель, однако же не слыхал о Пути. Мудрые пашут вместе с народом ради пропитания, сами готовят пищу и сами управляют людьми. Ныне же у государя есть и амбары и сокровищницы, чтобы кормиться, он обирает народ, это ли мудрость?!
Мэн-цзы сказал:
- Учитель Сюй, разумеется, ест лишь хлеб, который вырастил сам?
- Да, это так.
- Учитель Сюй, разумеется, носит платье из ткани, которую выткал сам?
- Нет, учитель просто надевает сермягу.
- Носит ли учитель Сюй шапку?
- Носит.
- Какую же?
- Из белого холста.
- А холст он выткал сам?
- Нет, выменял на зерно.
- Отчего же он не сам его выткал?
- Это помешало бы хлебопашеству.
Затем Мэн-цзы сказал:
- А ведь учитель Сюй готовит пищу в железных котлах и глиняных мисках и пашет железом?
- Да, это так.
- Сам ли он их делает?
- Нет, выменивает на зерно.

- Ах, так. Но разве, когда зерно меняют на железные котлы и глиняные миски, не обирают гончаров и плавильщиков? Да и когда гончары и плавильщики меняют сосуды на зерно, разве не обирают они землепашцев?! Почему же учитель Сюй сам не мнет глину и не плавит железо? Почему он не изготовляет все, что ему нужно, у себя дома? Отчего он без конца то одно, то другое выменивает у ремесленников? Разве это учителя не удручает?!
Чэнь Сян ответил;
- Нельзя же промышлять столькими ремеслами и пахать землю!
- Выходит, с землепашеством можно сочетать только управление Поднебесной?! Не согласен! Есть удел великих людей и есть удел малых. Когда бы каждый сам делал все, что способны принести человеческому телу сто ремесел, да и пользовался бы только тем, что сделал сам, весь народ не знал бы отдыха. Потому и говорят: "Можно утруждать ум, и можно утруждать тело. Утруждающие ум управляют людьми, а утруждающие тело людьми управляются". Управляемые кормят других, а управляющие от них кормятся. Таков всеобщий закон Поднебесной.
       (Гл. "Тэн Вэнь-гун", ч. I)

*  *  *

У некоего жителя царства Ци была жена и наложница. Их супруг нередко отлучался из дому и возвращался обратно сытым и пьяным. Когда жена спрашивала, с кем он пил и ел, то каждый раз оказывалось, что все это были знать и богачи. Тогда жена сказала наложнице:
- Муж отлучается из дому и непременно возвращается сытым и пьяным, когда же спросишь, с кем он ел и пил, оказывается, что все это знать и богачи. Однако еще ни один почтенный человек не навещал нашего дома! Пойду-ка я разузнаю, куда это ходит муж!
Встав очень рано, она украдкой последовала за мужем. Во всем городе не нашлось никого, кто бы остановился с ним и перемолвился хотя бы словечком. Наконец он дошел до кладбища у Восточной стены и принялся клянчить там остатки еды у совершающих жертвоприношения. Но ему, как видно, показалось мало, и, осмотревшись кругом, он тут же направился к другим... Вот так он насыщался!
Возвратившись домой, жена сказала наложнице!
- Вот, выходит, каков наш муж, а мы должны на него полагаться и быть с ним до конца наших дней!
И тут она поведала наложнице об их муже, и обе, затворившись во внутренних покоях, стали лить слезы. Муж же, ни о чем не подозревая, веселый и довольный вернулся домой и с гордым видом предстал перед женой и наложницей.
На взгляд благородного мужа, редко бывает, чтобы люди, стремящиеся к богатству и знатности, к выгоде и высокой должности, не заставляли своих жен и наложниц лить слезы стыда!