Махараджа Ранджит Сингх
Во время своего визита в Пакистан в 1993 году я был приятно удивлен, узнав, что живущие там люди считают Ранджита Сингха "своим" королем. Именно в период его правления Пенджаб вновь приобрел свою былую славу. Гид в Лахорском форте назвал Ранджита Сингха одним из самых храбрых и добрых королей 19 века. Он сказал, что крестьяне Пенджаба все еще помнят его. В период его правления сильные были справедливы, а слабые защищены.
В книге под названием "Настоящий Ранджит Сингх", написанной пакистанским историком Саидом Факиром Вахидуддином, правнуком Факира Азизуддина, министра иностранных дел махараджи, описывается секулярный характер правления махарджи и даются факты интимного свойства, основанные на семейных архивах. Согласно этой книге, о махарадже все отзываются с любовью и теплотой - не только те, кто когда-то там жил, но и те, кто живет там сейчас. Даже его победы в Пешаваре, Мултане или Кашмире считаются более освободительными, чем захватническими. Куда бы ни ступала нога солдат Ранджита Сингха, их повсюду встречали как друзей, а не как врагов.
Махараджа дал приказ своим армиям о том, чтобы они не трогали и не повреждали религиозных мест, религиозных книг, учебных заведений, стоящего на корню урожая. Им также было строго-настрого приказано не обесчестивать женщин.
Махараджа отменил смертную казнь. "Никогда ранее не было построено империи с таким низким уровнем преступности", - говорит Принцеп. Никто не слыхал, чтобы махараджа лишил кого-нибудь жизни, хотя на его жизнь покушения делались неоднократно. Его особая забота о "кисане" (фермере) и "джаване" (солдате) сделала Пенджаб очень хорошим местом для житья.
В результате этого в Пенджаб пришло много людей из Дели, Уттар-Прадеша и Раджастхана. Джордж Кин, хорошо знакомый с жизнью в Пенджабе, пишет: "Люди стекались сюда сотнями и тысячами. Но ни одна ветка не была сломана на придорожном дереве, ни одна женщина не была оскорблена".
Спустя 60 лет после смерти махараджи Гриффин писал: "Его имя было знакомо каждому дому в провинции". Его портреты украшают как замки, так и коттеджи".
Французский ботаник Жаклюн, прибывший в Пенджаб из Парижа в поисках роз и встретивший махараджу, рассказывал: "Говорить с ним один кошмар. Он перескакивает с одного предмета на другой со скоростью смерча. Он отлично помнит названия всех деревень своей империи, знает имена их старейшин, какие культуры там выращивают, он имеет превосходные знания о флоре и фауне".
Он имел современный ум, не скованный цепями национальностей, религий. Он был интернационалистом, смотревшим за пределы своих границ.
Французский гость назвал Ранджита Сингха "первым любопытным индийцем", полностью отождествившим себя с радостями и печалями своих людей. Великодушный к павшим врагам и щедрый к уязвленным и оскорбленным, Ранджит Сингх был последним индийским королем, при правлении которого простой человек испытывал подлинную свободу. Свободе речи, существовавшей при его дворе, мог позавидовать любой парламентский форум.
Махараджа Ранджит Сингх был одним из тех редких правителей, кто оставался гуманным даже на поле битвы. Он имел дисциплинированный острый ум, жизнерадостный темперамент и обладал чувством юмора. Человек необычайного самообладания, он мог удивить даже самого остроумного из европейцев. Когда доктор Джозеф Вульф спросил его, как легче всего достичь Бога, махараджа ответил: "Путем быстрого вступления в союз с компанией "Ист Индиа"".Его юмор был неотъемлемой частью его пенджабской натуры, он был острым, но не жестким. Как и все пенджабцы, он любил словесные перепалки и бурлеск, но не терпел дураков.
Когда его жена-мусульманка, бывшая куртизанка, спросила его, где он был, когда Бог наделял всех красотой, махараджа хитро подмигнул своим единственным глазом и ответил: "Я ходил в поисках королевства". И какое же великое королество он создал!
За все 40 лет его правления в его владениях ни разу не было вспышки общинных беспорядков, не наблюдалось насильственного обращения в другую веру или неуважения к храму или мечети. Все люди были одинаковы равны в правах. Ранджит Сингх передал в дар храму Вишванатха в Бенаресе и мандиру Сарасвати в Курукшетре несколько килограммов золота. Он предоставлял щедрые субсидии мечетям и медресе. Он был дальновидным человеком и заставил многих пенджабцев учиться английскому языку. Он открыл первую типографию на гурумукхи в Лахоре.
Он особо уважал талант и советовал пенджабским торговцам ехать за границу и торговать с другими странами. Он освободил Пенджаб от рабства восьми веков, принес мир и процветание на землю пятиречья. Пенджаб снова стал житницей субконтинента.
У махараджи было мягкое сердце. Он выпустил на волю львенка, которого держал в клетке. "львица, его мать, всю ночь выла и стонала". Я не мог выдержать стонов матери", - ответил он, когда его спросили, почему он освободил львенка. При нем были введены строгие порядки охоты на птиц и зверей. С наступлением муссонов он отдавал приказ производить салют 102 залпами в честь восходящей луны. Ни один король не делал ничего подобного.
Низам Хайдерабада протянул ему руку дружбы и направил множество подарков. Короли Непала, Бирмы, российский царь и французский император пожелали открыть свои посльства в Лахоре. Когда лорд Окланд спросил посланника махараджи Факира Азизуддина в Симле: "Какой глаз потерял махараджа, левый или правый?", - тот ответил: "Махараджу можно сравнить с солнцем. У солнца же есть лишь один глаз. Сияние его одного глаза так велико, что я не осмелился посмотреть в другой глаз!". Лорду Окланду этот ответ так понравился, что он подарил послу свои часы.
Когда летом 1839 года махараджа серьезно заболел, во всех храмах, мечетях и гурудварах Пенджаба шли непрерывные молебны, люди молились Богу, чтобы он продлил жизнь их "бадшаха" (короля).
27 июня 1839 года махараджа скончался. Он умер более 160 лет тому назад. Однако в сознании народа Пенджаба, да, пожалуй, и всей Индии, он все еще остается великим правителем.
